Собачье замыкание

Удача мне улыбается часто. Но припоминается один случай, когда Госпожа Фортуна не просто улыбнулась, а растянула свой рот на все 32 (если они у неё есть).
В ту пору проходил я службу в одном из областных центров. Город немаленький, интересный, со множеством привлекательных мест. Вот так уйдёшь в увольнение и забываешь обо всём: тут тебе и парк развлечений, и кинотеатры, и вкуснейшее мороженое, и, конечно же, прекрасная половина человечества. Куда же без этого.
Загулялся в одно из таких увольнений с товарищами и не заметил, как пролетело время отдыха. Начало смеркаться. До окончания увольнения оставалось минут пятнадцать, а до воинской части, если бежать со всех ног, километра два. Опоздание грозило, самое меньшее, лишением такого же увольнения на следующие выходные, а то и вовсе несколькими нарядами вне очереди. Мы зажали фуражки подмышками и рванули по улицам вечернего города. Случайные прохожие шарахались от нас, как от курьерского поезда. Возможно, некоторые из них подумали, что началась война.
Извиняться было некогда. Мы мчали во всю прыть, подгоняя друг друга нечленораздельными воплями. На одной из улиц наш путь пролегал через своеобразный коридор: с одной стороны — стена жилого дома, а с другой — деревянный забор, огораживающий стройку, да ещё и накрывающий сверху, чтобы, не дай Бог, какой кирпич в голову не прилетел. Вбегаем мы на полном скаку в этот «туннель» и краем глаза я успеваю зафиксировать картинку — мужик выгуливает во дворе огромного, размером с телёнка, пса чёрного цвета. Далее только стены, крыша и новая улица в конце коридора.
Не знаю, что меня дёрнуло оглянуться на бегу назад. Возможно, тяжёлое дыхание, доносившееся из-за спины, хотя, насколько помню, я бежал замыкающим. То, что увидел, заставило остолбенеть и онеметь одновременно. За нами от начала «туннеля» неслась вот та вот чёрная псина, которая, судя по всему, засекла бегущую дичь, словила охотничий азарт и сорвалась с поводка. Вернее, саму собаку в темноте я не видел, но сразу уловил тяжёлый топот, от которого содрогалась земля, хриплый сип, вырывавшийся из оскаленной пасти, и два горящих зрачка, стремительно приближающихся ко мне.
В том, что через пару секунд это «исчадие ада» меня настигнет, не было никаких сомнений. И вариантов для спасения тоже никаких — со всех сторон нас окружали стены. До сих пор не пойму, что заставило поступить так, как я поступил в этот момент. Может быть, какой-то древний инстинкт, может, надежда на чудо. Я повернулся к бегущей собаке лицом и со всей мощи гаркнул ей навстречу: «Га-а-ав!».
Видимо, пёсик впервые столкнулся с таким поведением потенциальной жертвы и это вызвало в его собачьем мозгу короткое замыкание, этакий когнитивный диссонанс, как сказали бы психологи. Он со скрипом затормозил всеми четырьмя лапами по асфальту и с разбегу сел на «пятую точку» в паре метров от меня. Пока животинка пыталась своими звериными извилинами сообразить, что это сейчас было и что я ей такое сказал на её пёсьем языке, на моём месте, как это показывают в диснеевских мультфильмах, уже развеивалось лёгкое облачко пыли.
А к завершению увольнения мы всё-таки успели попасть в воинскую часть вовремя.